Как казахи заботились о младенцах

После лошадей и женщин казахи любили своих детей.
Хотя нет. Больше всех казахи любили детей, а потом уже лошадей. А потом уже женщин.
Хотя нет. Скорее всего, казахи всё-таки больше всех любили своих женщин…
К сожалению, ученым так и не удалось определить, кого казахи любили больше всех. Однако в результате долгих исследований удалось-таки выяснить, что для настоящего казаха дети это – всё. Или почти всё.
Хотя нет. Точнее будет сказать, что ради детей казах пойдет на всё. Иначе почему, вы думаете, у нас в стране невозможно победить коррупцию? Потому что и у коррупционеров, и у борцов с коррупцией имеются дети. Они есть даже у тех, кто сохраняет нейтралитет в этой нешуточной борьбе. Наличием детей настоящий казах оправдывает любой свой поступок, любое преступление и любое молчание. Это возвеличивает родительскую любовь и одновременно придает всякому действию или бездействию оттенок благородной жертвенности. И это чисто казахская национальная черта. Можно сказать, что это даже не черта, а – ноу-хау. Находка. Изобретение. Очень удобное, надо сказать, и весьма функциональное. И не случайно у нас в народе живет несметное количество пословиц и поговорок о детях. Говорят: «Бала – көңілдің гүлі, көздің нұры» («Дети – это цветочки для души и свет очей»).
А еще: «Балалы үй – базар, баласыз үй – мазар» («дом с детьми - это Эдем, а без детей – Кенсай»).
И еще: «Үйің үй-ақ екен, ішінде ойнайтын баласы болса» («Дом можно считать домом, если в нем играют дети, а если в нем дети не играют, то это значит уже не дом»).
Все эти мудрости дошли до нас из глубины веков. Из той же глубины дошла и другая информация. О ней сегодня разговор.
Как только по степной сети распространялась новость, что у таких-то родился ребенок, задавался вопрос: «Чабан или табунщик»? Потому что не принято было напрямую спрашивать – мальчик или девочка? (Это считалось проявлением бестактности.) Если отвечали: «Чабан» - значит, родился мальчик. А если говорили: «Табунщик» - значит, родилась девочка.
В чем разница? А разница существенная.
«Чабан» – это пастух. Фигура пассивная. В данном случае он просто пасет скот. Что касается табунщика, то он не только пасет, а еще и пригоняет откуда-то коней, тем самым умножая богатство родителей. По-другому – это калым за невесту, который обычно выплачивали лошадьми: 9, 17, 27, 37 и 47 голов. Поэтому табунщик предпочтительнее.
А еще, когда рождалась девочка, отвечали: «Қырық жеті туды» (буквально: «Родила сорок семь»). Это не означало, что молодая мать попала в Книгу рекордов Гиннесса, а, опять же, имелись в виду лошади. Сорок семь голов.
Как только ребенок появлялся на свет, на него надевали, вернее, его заворачивали в… «собачью рубашку» – «ит көйлек» называлась. Эта «рубашка» не была в полном смысле рубашкой, а, скорее, напоминала халатик свободного кроя. Такую же я видел в прошлом году в Милане на показе последних работ дома моды Эмилио ПУЧЧИ. Надо полагать, кутюрье тупо слямзили у нас детский ит койлек и пошили его на взрослых. Ситуация насколько тривиальная, настолько и привычная. Весь мир у нас что-нибудь да ворует, а потом выдает за свое. Потому что все давно уже в курсе, что всё самое красивое и самое важное в этом мире придумали мы – казахи. И с этим не нужно спорить.
Ермек Турсунов
http://www.ratel.kz
(продолжение читайте завтра)

Казахстанские :: 6 июня 2018 13:43

0 498

В избранное

Поделиться в социальные сети: