– Когда-то Иртыш в год самостоятельно давал 200 тонн рыбы, – вспоминает профессор кафедры биологии и экологии ToU, ихтиолог Александр Убаськин. – В советское время рыбное хозяйство было развито хорошо. На Экибастузской ГРЭС-1 выращивали 300 тонн рыбы, ГРЭС-2 – 1000 тонн, на Аксуской ГРЭС имелось садковое хозяйство, на павлодарских ТЭЦ-1 и ТЭЦ-3 – рыбоводные бассейны, в селе Ребровка два хозяйства производили в общем тысячу тонн рыбы в год.
– Аборигенные, исконно иртышские виды: язь, карп, окунь и щука – способны жить в воде соленостью 15 граммов/литр, при том, что в Иртыше всего 200-400 миллиграммов/литр, – говорит профессор. – Основной фактор, который сокращает рыбное население, – это Загрязнение воды.
Немало толков вокруг долины реки. Специфика пойменной реки Иртыш такова, что вода заливает прошлогоднюю растительность: камыш, тростник, рогоз, и в этой траве рыба мечет икру. Затем личинки вместе с водой уходят обратно в реку. Для примера: в 2012 году пойма залилась на 5%, и через 3-4 года рыбаки почувствовали, что рыбы стало меньше.
Естественный прирост требует соблюдения множества факторов.
Пойма – рыбный «родильный дом» для большинства видов, кроме осетра, который предпочитает для нереста песчаные косы, и леща, что нерестится на глубине.
Но как ни странно, именно на пойме возникает конфликт интересов между фермерами, экологами, энергетиками и речниками – последние проводят дноуглубительные работы, выравнивая русло, тогда как в изгибах на песке нерестится осетр. Пойменные пожары уничтожают прошлогоднюю траву. Сельчанам это важно, над сгоревшей растительностью буйно всходит новая зелень, но на пепле и саже рыба икру не мечет. Баланс соблюсти крайне сложно, чтобы угодить всем и при этом не навредить ихтиофауне.
– Экологам важно, чтобы вода на пойме держалась 2-3 месяца – с апреля по середину июня, когда начинает нереститься карп. Этот вид очень требователен к температуре воды – не ниже 18 градусов и ее высокому уровню. При отсутствии хоть одного фактора карп отказывается от нереста на несколько лет, – объяснят ихтиолог.
Есть вариант поддержки популяции – искусственное зарыбление, но Александр Убаськин убежден, что оно требует научного обоснования, ибо бездумный подход приводит к печальным последствиям.
– Например, захотелось владельцу озера запустить окуньков для разнообразия рыбной ловли, – рассказывает специалист. – Малоценная, хищная, прожорливая особь, попадая в замкнутый водоем, начинает быстро размножаться и вскоре становится доминирующим видом, способным вытеснить даже хищную щуку.
Если часть рыб – фитофилы, они откладывают икру на растения, иные – пелагофилы, они мечут икру в толще воды, то окунь предусмотрительно прячет икринки в мешочек, порой достигающий метровой длины. Так окунь защищает будущее потомство от хищников и паразитов. Например, открыто плавающая икра щуки – лакомство для других рыб. Перенасыщение видов в одном месте так или иначе приводит к каннибализму.
Недавнее зарыбление сибирским осетром имело под собой научную базу – в реку выпустили не мелких сеголеток, а взрослых особей, возрастом от полутора до трех лет. Половая зрелось у этого вида рыб наступает по достижении 14-16 лет, а живет осетр до 80 лет, вырастая до полутора метров и более.
– 200 миллионов лет назад уже существовал сибирский осетр – против человека, чей видовой возраст датируется 300 тысячами лет, – заявляет Александр Убаськин. – У осетра есть две формы существования: туводная – живущая и размножающаяся в одном и том же водоеме, и полупроходная.
Долгие века родившийся в Северном Ледовитом океане осетр поднимался вверх по Оби, оттуда заходил в Иртыш и шел до Китая, где и откладывал икру. Эволюционный выбор места нереста – отсутствие естественных врагов.
– И все было бы хорошо, если бы в середине прошлого столетия не возвели три водохранилища: Усть-Каменогорское, Бухтарминское, Шульбинское. Народное хозяйство требовало больше электроэнергии. Уткнулся сибирский осетр в плотину и повернул обратно, так и не дошел до Иртыша.
Отчасти повезло, и отдельные экземпляры остались в бассейне Бухтарминского водохранилища – ныне они занесены в Красную Книгу Казахстана, а павлодарцам приходится заниматься зарыблением Иртыша сибирским осетром.
Вносят свои поправки в прииртышскую ихтиофауну и аквариумисты, они привозят экзотических рыб, прогорают на своем бизнесе и выпускают живой товар в Иртыш, ибо продать невозможно, а выбрасывать жалко.
– Так, например, 12 лет назад в нашей реке появилась пиранья «Бурый паку». По счастью, она была однополой и травоядной, но не менее опасной. Бурый паку поедает орехи, которые падают в воду, и рыба легко принимает за плоды пальцы, уши, нос пловца, – предостерег ихтиолог.
Подводводные обитатели Иртыша играют важную экологическую роль, поддерживая баланс экосистемы всей прибрежной территории. Это лишний раз указывает на необходимость бережного отношения к природным ресурсам и охране ихтиофауны для сохранения биоразнообразия на многие годы.
