Как казахи решали неудобные вопросы

Ермек Турсунов продолжает публиковать заметки из нового цикла «Возвращение домой» о казахских обычаях, традициях, обрядах и ритуалах 
Теперь о типичном. О ситуациях, которые сегодня  проговаривают  вполголоса и при этом слегка испытывают – как выражался мой незабвенный Мастер Валерсемёныч ФРИД – «мокрое неудобствие». 
Я уже говорил, что бездетных в степи традиционно не любили. Их сторонились. Побаивались. Подозревали. В итоге бездетные попадали в мутную зону бракованных людей. Их называли еще құ бас. Не в значении – «хитрая головушка», а в смысле – «голая». Пустая башка, пустой котелок. Хотя, казалось бы, причем тут котелок? 
Бездетных мужиков за глаза обзывали, сочиняли про них сальные анекдоты и не разрешали сидеть рядом со своими сверстниками во время всеобщих тусовок: на дискотеках, на танцах, в казино и ночных клубах. Друзья над ними злобно подшучивали, а враги радовались и показывали на них пальцем. Из-за этого те злились и били своих жен… 
И тут возникает сакраментальный вопрос: имели ли право казахские мужья бить своих жен? 
Ответов тут – два. Первый: «Да, имели». Второй: «Сам дурак». И подкрепляли вторую мысль поговоркой: «Қатыныңды соқсаң, сағы сынады» («Будешь колотить жену, она сломается»). 
Но какими бы ни были ответы, к сожалению, «кое-где у нас порой» как били, так и бьют. Иногда от души, но чаще всего просто так – для общего порядка. Так сказать, дань традиции. 
А всё почему? Потому что с давних пор живет у нас какая-то такая негласная установка: дескать, в каждой женщине обитают демоны. Это они начинают шалить, сбивать женщину с верного пути, поэтому их нужно срочно  выбивать доступными средствами. Чаще всего – плеткой. И ПМС тут ни при чем. 
Помнится, один уважаемый аксакал учил меня: 
- Если увидишь, что жена твоя плачет без причины, обязательно врежь ей. 
- Зачем? - удивился я. 
- Тогда она будет плакать по причине. 
Логично. 
На самом-то деле аксакал хотел сказать, что плач без причины может аукнуться: так женщина может накликать беду. Поэтому лучше всего рыдать по какому-нибудь стоящему поводу. Или нестоящему. 
Существовали смешные приметы. Если, скажем, у жены зачесался левый глаз, то, значит, ее ждет радостная весть. А если правый, то надо готовиться – муж отлупит. А если зачесалась макушка, затылок и виски одновременно, то это значит - пора мыть голову. То есть, как говорил ФРЕЙД: «Иногда сигара - это просто сигара». 
Так вот, насчет рукоприкладства. Тут учитывались некоторые нюансы. Допустим, черти взыграли, жена беснуется, и надо бы с ними разобраться. А жена – дочь какой-нибудь местной шишки. Или волостного. Или акима, не дай бог. Министра внутренних дел. Попробуй тронь ее пальцем… 
«Да ну ее вместе с ее чертями!» - думали чаще всего благоразумные мужья и не трогали. Пока сама не отойдет. 
Поэтому били выборочно. Многое зависело от статуса невестки. От ее родословной и социального положения. Если простушка, то можно было и поколачивать время от времени. А если из «крутых», то бить ее не следовало. Могли и ответку прислать. Вдруг у ней брат – батыр! Или могли забрать дочь обратно. Вместе с приданым. А с приданым расставаться никому не хотелось. 
Рудименты таких понятий живы до сих пор. В сетях и сегодня гуляют разные видео, где некие мозгоправы, чаще всего служители веры, читают инструкции о том, как следует бить жену. В каких случаях муж имеет право и даже обязан таким образом воспитывать свою супружницу. 
И, между прочим, толково объясняют, вдумчиво и подробно: как бить, чем бить, по каким местам бить и в течение какого времени. Правда, при этом они не уточняют, к примеру: а позволено ли бить жене? То есть вступить в спарринг и ответить неожиданно апперкотом справа? И вообще, что делать, если жена смахивает на МОРДЮКОВУ в молодости? А если она еще имеет дан по карате? В таком случае ситуация может повернуться на сто восемьдесят градусов. И тогда как быть молодому муженьку? Куда бежать? Кому жаловаться? Маме жены? А может, ее папе? Своим? Позвать на подмогу друзей? 
Словом, тут снова возникают вопросы. 
В «ранешние времена», жена, которую избивает муж, должна была терпеть. И жалеть. Не себя, а мужа. Потому что он – оплот. Он – государь и надежа! Он изводит себя с утра до вечера – думает о процветании, а это ведь дело непростое. Например, тот же скот. Он ведь может взять и погибнуть! Может утонуть. Его могут утащить волки. На него могут наслать мор. И тогда – каюк. 
Поэтому, когда муж бил жену, она должна была в этот момент думать о том, что он просто устал. Он сильно переживает за хозяйство. А так, в целом, он хороший. У него куча достоинств. У него классное чувство юмора, и он красиво поет. Он добрый. Просто день не задался. Думы пришли невеселые. Или корова обожралась клевера, и ее пришлось зарезать, или ягнята погибли по недогляду… 
Так должна была рассуждать настоящая казахская жена. Тем более, если она еще и бездетная. Такую он просто обязан был бить. Пусть это и не могло повлиять на ситуацию. Всё равно бил. И все вокруг смотрели на нее, как на малохольную.  Как на больную. Как на позор семьи и всего рода. В таком случае муж имел право жениться на другой. Хотя он, конечно, мог жениться и в любой другой момент. 
И не обязательно по этой причине. Но дело в том, что при таком раскладе он забирал у бездетной всё ее имущество, ее скот и отдавал второй жене. А если вторая еще и рожала, то первая должна  была помогать ей во всем и быть у ней в услужении (как золотая рыбка в сказке ПУШКИНА – но там не случилось). 
Таким образом она должна была искупать свою «вину» и глубоко осознать, как она не права. Вот такая была традиция. Поэтому любая молодуха, выйдя замуж, молила всех богов, чтоб они послали ей ребеночка. 
Если проблема не решалась, шли к бақсы, к шаманам, к лекарям. Ездили по сакральным местам, ночевали у святых могил, приносили жертвы. 
Но были и отступления от норм. 
У замечательного казахского поэта Магжана ЖУМАБАЕВА есть пронзительный рассказ «Шолпанның күнәсы» («Прегрешение  Шолпан»). Между прочим, это его единственное произведение в прозе. 
По сюжету Шолпан несказанно везет. Ей удается выйти замуж за любимого человека – что в те времена было практически невозможно. Но Шолпан повезло. И она так любит своего мужа, что боится... забеременеть. Боится, что ребенок может стать между ней и ее Сарсенбаем. Поэтому она молит бога, чтобы он продлил ее счастье. Господь, видимо, услышал ее молитвы, и три года пролетели незаметно. Ребенок так и не появился. Но однажды Сарсенбай неосторожно рассказал жене о том, что был у друга, а у того куча детей, и они все такие милые, и он так с ними наигрался... Короче, «дом без детей – это могила». И всё. Шолпан как кипятком обожгло. Она стала молить бога об обратном. Но, как известно, у бога добавки не просят. 
Прошло еще пять лет. Итого восемь в браке. Без детей. Все смирились. И только Шолпан не расставалась с мыслью о ребенке. И тут ей на подмогу пришла старинная поговорка: «Ұрлық қыл да мал тап; ойнас қыл да бала тап» («Захочешь разбогатеть – своруй, а захочешь завести ребенка – согреши»). 
Бесхитростная поговорка. Простая и в то же время жизненная. Ее сегодня сделали своим кредо многие. Можно сказать, что она стала даже неким руководством к беззаботному существованию. 
Вот и Шолпан начинает думать – с кем бы замутить. Отбирает кандидата и наживает с ним ребенка. Но... не сложилось. 
В чем был главный просчет несчастной женщины? 
Шолпан всего лишь хотела завести ребеночка. И всё. Уходить от Сарсенбая она не собиралась, ведь она его любила. Закончилось всё трагедией... 
Почитайте – советую. А то я коряво пересказал. И, опять же, это – отдельный случай. Отступление от норм.
http://ratel.kz